Житель Конаковского района Владимир Гусев как и многие столкнулся с бедой по имени коронавирус. Недавно этой болезнью тяжело болела его пожилая мама. О том, что пришлось пережить его самому близкому человеку расскажет сам Владимир.
Мои выходные прошли в горьких раздумьях и последние выводы я сделал на нашей речке Данховке. Скорее это был даже диалог с весенней рекой, на которой мы мальчишками ныряли в воду с «тарзанки» на плакучей иве, коей уже давно нет. Журчащая вода и горячее солнце давали жизнь и позитив, но мысли были тяжелые, ведь очень часто правду не легко принимать. Наш мозг из-за эволюционных процессов, запрограммирован на постоянное сохранение энергии и делает все возможное, что бы порой, мы не делали ничего. Чаще всего он умоляет нас быть «премудрыми пескарями» и заставляет подождать, потерпеть, повременить. «Надежда» подсыпает свои снадобья и мы, порой как несмышленые дети, ждем чуда. И да, как человек знающий историю нашего Государства, я отдаю дань и должное «Надежде», как одному из главных столпов всего нашего русского становления. Ее сестры, «Вера» и «Любовь», это то, что позволило нам остаться нацией, не умереть в войнах и не быть истребленными после развала Союза. К сожалению, и я это понял недавно, надеяться нужно только тогда, когда других вариантов уже нет.
Многие из вас знают меня и знают историю о моей Маме. В прошлом году, примерно в это время, она поехала на работу в госпиталь, который «арендовало» государство, под нужды лечения людей с новым вирусом COVID-19. Конечно, обещали полную безопасность, дабы «желтая зона», ведь тогда никто и не знал о бессимптомных переносчиках, и реабилитационный санаторий после месячной смены. Естественно жить предлагалось непосредственно в госпитале. Всего через неделю, она перестала выходить на связь и моя жизнь начала превращаться в ад. Долгое время я просто даже не знал, что она заболела — никакой информации не было. Ее последним сообщением, после трехдневного молчания, было очень краткое поздравление меня с днем рождения: «Сынок. Поздравляю с днем рождения. У меня все нормально.» Только потом я узнаю, что всего через несколько дней ее введут в искусственную кому, для того что бы вставить трубки до легких, для поддержания жизни единственно родного человека для меня. Когда ее состояние стало пограничным, мне об этом сообщили. Я даже не помню, как это произошло, я перестал, есть, спать, постоянно винил себя за происходящее, но продолжал ходить на «желтую» работу. Мой день не заканчивался, а начинался в 8 часов утра со звонка в колл-центр, где очень быстро, в двух словах, отвечали: «под ИВЛ, кома, состояние тяжелое» и клали трубку… Иногда они путали данные и говорили о том, что Мама пришла в сознание, а вечером опровергали эти же слова. Я был очень чувствителен тогда, из-за моего доверчивого отношения к людям и ситуациям. После каждого негатива по телефону — я начинал ее хоронить, после позитива — начинал встречать с цветами и ухой, но вышло все конечно не так, как размышлял мой разум. Через несколько недель я узнал о том, что Маму вывели из комы, но во время инсульта ввели заново. Узнал я это не из официального звонка, а от мимо меня проходящей незнакомой женщины, соседке по дачному кооперативу. Я тогда усиленно вскапывал грядки на «фазенде» — любимом месте для Мамы. Мой организм тогда скинул 24 килограмма, и я не совсем помню для чего я это делал. Еще через неделю мне позвонил врач из Госпиталя и предложил приехать к ним в качестве сиделки для Мамы, до этого я всегда звонил сам в колл-центр. Уже тогда я понимал что-то и предупреждал в своих постах в «ВК» людей, о том, что им нагло врут в своих обещаниях. На мои вопросы о том, что нужно привезти, он отвечал крайне спокойно, что ничего не нужно. Уже не помню почему, но мозг попросил у врача день на подготовку и попытался закупить что-то просто необходимое. Точно помню только то, что когда ехал туда, совершенно не понимал, зачем и в каком состояние на данный момент находится Мама. Про крайне скупую информацию от сотрудников колл-центра я уже говорил, а врач был еще более скуп. Приехав туда я внутренне надеялся на чудо и что то позитивное. Меня оформили как больного, разместили в палату с теми, кто переболел и ждет выписку и пригласили в соседнюю палату с Мамой.
То, что я увидел, не просто ударило мне по мозгам, а просто разорвало их на куски. Передо мной лежал просто «живой труп», лысый, с обвисшей кожей без мышц, который не мог ни есть, ни дышать, ни говорить, ни шевелиться, ни есть, ни спать в одной только драной, выцветшей рубахе, которой, видимо, мыли полы. Что бы приблизительно понять, что я увидел, можно просто посмотреть одну любую серию «Живых мертвецов», но и это было не финалом для моего сознания. Как я узнал позже, что бы человек спокойно существовал с трубками в горле до легких, его нужно превратить в «овощ». К сожалению, препараты, которыми тебя превращают в тыкву, не без побочных эффектов. Они рвут нейронные связи памяти и человек приходя в сознание, скажем так, приобретает «новую реальность». Об этом, естественно, никто не говорил и не предупреждал — все как по «Первому». Узнавая все новые факты о Маме, про ее недавние встречи с давно мертвыми родственниками, походы в ДК «Воровского» на той неделе и забытом телефоне, который нужно найти, о том, что мы дома и не плохо бы открыть «помидорок» и угостить всех… о много чем, узнав… мой мозг щелкнул на время. Я реально видел то, чего не существует и хорошо, что укол снотворного помог справиться с глюками мозга. После того дня у меня не осталось врагов вообще, ведь такого я не могу пожелать просто никому.
Благодаря обычному персоналу Госпиталя, сослуживцам Мамы, и их заботе — мы в достаточном комфорте перенесли первичное восстановление. Спасибо и Артему Гончарову, верному обычным человеческим ценностям, за доставку мамы из больнички. Дальнейшая реабилитация Мамы проходила как у любого задыхающегося, потерявшего 2/3 легких, человека. Постоянный кашель, головокружение, нехватка воздуха — но все же «Жизнь!».
«Жизнь» с постоянным меняющимся настроением от новостей по вирусу и воспоминаниями, с забытыми чайниками на огне и запахе газа, с постоянным желанием восстановиться и с невозможностью этого, так как легкие восстановить за определенный период просто невозможно. Конечно, такое восстановление требует не малых финансовых затрат и мы искренне надеялись на какие-либо выплаты, о которых так усердно «звенели» центральные каналы и представители власти. Я мог работать лишь не полный день и, слава Богу, что директор, на тот момент, молодежного центра «Иволга», пошла мне на встречу. У меня огромный опыт работы в патриотическом воспитании подростков и меня взяли на пол-ставки в Цент как организатора мероприятий для молодежи. Дело не в 5-ти тысячной зарплате, а в возможности перевести взгляд на проводимые мероприятия, отвлечься, подумать о позитивном, помечтать, оказаться не «одному», а в коллективе. Я неописуемо благодарен всем, окружающим тогда меня людям, за поддержку оказанную мне морально. Я мог вести себя неправильно, но ваша поддержка бесценна. Всех вас! Вы не идеальны, но явно лучшие!
Из-за нехватки денег и в поисках «истины» для Мамы, я начал писать запросы по выплатам во все инстанции. Для нас казалось очевидным поддержка медработника заболевшего вирусом на рабочем месте в выплате страховки, ну или иной поддержке после такого конкретного случая. Я долгое время работал в администрации Конаковского района и был членом партии «Единая Россия». Наверное, я идеалист, но отправляя каждое из писем в министерства, ведомства, депутатам, я каждый раз надеялся — это ошибка и сейчас все наладится, Помощь придет. Исписав все инстанции мы с Мамой получили один ответ — вы работали в «желтой зоне» и вам ничего не положено по закону. Директор МЦ «Иволга» изменился, как и мой статус — теперь я просто временно безработный с 4 тысячами пособия. 24 февраля мы написали с Мамой открытое Письмо на имя Президента России, а его просто переслали в Минздрав. Путин никогда и не узнает о наших криках о помощи. Ответа на наши вопросы так и нет, но он предсказуем. От Минздрава МО он уже был и я его публиковал. Всем «несущим знамя власти» на нас с Мамой, обычных, законопослушных граждан — наплевать. Мы никому не нужны такие.
И знаешь, что Донховка… Созь, Сестра, Сучёк, Ведома, Дойбица, Инюха, Лама, Шоша, Яуза — с меня хватит! Вот терять то больше и нечего! Все то, что я строил — разрушено!
Пора брать ситуацию в «свои руки»! Пора вас почистить!
Продолжение следует…
Источник — личная страница ВК
